Лысая гора - Страница 40

– Изыди, Змий, чёрт и дьявол во имя отца, сына и святаго духа, аминь!

Все, на кого попадают брызги, тут же начинают гавкать, рычать, мычать и блеять. На одних нападает зевота, на других рвота.

– Изыдите, бесы! – кропит всех вокруг инквизитор.

– Не выйдем! – рычат ему люди и рвут на себе волосы.

– Изыдите, бесы! – взывает к ним инквизитор.

– Не выйдем! – воют они и трясутся, как в лихорадке.

– Изыдите, бесы! – наставляет он на них свой огромный нагрудный крест.

В ответ раздаётся такой визг, словно режут свиней. Проносящийся мимо Зелёный Змий выпускает из своей пасти косматую сивую голову и показывает инквизитору метровый язык.

– Не старайся, не выйдут! – издевательски ухмыляется он. – Пока они пьют, бесы не выйдут!

Инквизитор хлещет в него кропилом. Бензин попадает в тлеющий поблизости костёр. Вспыхивает в нём пламя, мигом вспыхивает и борода у косматого, а также одежда у многих беснующихся рядом. Тряся обеими головами и вопя от ужаса, амфисбена ускользает, но одержимые ею люди всё ещё продолжают визжать, корчиться и кататься по земле.

– Терпите! Терпите! – взывает к ним инквизитор. – Бесов надо спалить, иначе они вновь войдут в вас.

25. Майя и морок

Майя и Жива идут по траверзу – глубокому рву, прорытого перпендикулярно главному валу – специально для отхода защитников крепости вглубь территории. Откуда-то издалека доносится волчий вой.

– У-у-у-у, – протяжно кто-то воет.

– Откуда здесь волки? – спрашивает Майя.

– Это не волки, – отвечает Жива.

– А кто?

– Не знаю.

– А ты больше ничего не слышишь? – шёпотом спрашивает Майя.

– Чего? – недоумевает Жива.

– Что за нами кто-то идёт?

Пока она это говорит, далеко за её спиной действительно мелькает на мгновенье чья-то тень. Жива оглядывается и прислушивается: тихо.

– Вроде нет никого.

Они идут дальше, но через пару шагов Майя вновь останавливается.

– Нет, сзади явно кто-то идёт.

Она медленно поворачивает голову, но чья-то тень в чёрном плаще успевает пересечь ров и скрыться незамеченной в проходе между двумя валами. Пожав плечами, Майя догоняет Живу, ушедшую на пару шагов вперёд.

Некоторое время, они идут молча, чутко прислушиваясь. Неожиданно Майя резко оборачивается и видит позади на дорожке двух чёрных кошек. Они важно шествуют за ними, величаво подняв хвосты.

– Откуда они здесь? – удивляется Майя.

– Здесь полно чёрных кошек, – объясняет Жива.

Сёстры идут дальше, но Майя продолжает настороженно посматривать по сторонам.

– Всё равно, мне кажется, там кто-то есть, – шепчет она и всматривается в кусты на гребне левого вала, – или там, – оглядывает она правый вал, – такое чувство, будто кто-то подсматривает за нами.

За ними и в самом деле с левого вала-гласиса из-за кустов подглядывает чернобородый мужчина, одетый в длинный чёрный плащ. Но молодые ведьмы его не видят.

– Тебе не кажется. Я всегда, когда бываю здесь, чувствую здесь его присутствие.

– Чьё присутствие?

– Морока.

– Морока? Что ещё за Морока?

– Духа Лысой горы, – отвечает Жива.

– А у Лысой горы есть дух?

– Конечно. Гора ведь, она живая, у неё есть своя душа. Есть свой дух. Он-то и следит за всеми, кто заходит на гору. Морок – это то, что выходит из земли. Иначе говоря, Мрак. Но показывается он только своим избранникам. Тем, кто ему понравится, кто ему по душе.

– А ты хоть раз его видела?

– Да.

Неожиданно впереди возникает преграда. Глубокий ров, по которому идут Майя и Жива, преграждает насыпь. Поднявшись на неё, они видят, что по насыпи проходит каменистая дорога – главная внутренняя дорога крепости, также зажатая с двух сторон высокими валами.

– Это перекрёстная лощина, – объясняет сестре Жива.

– Что-то мне здесь не хорошо, – морщит Майя носик.

Она чувствует, что со дна траверза, который продолжается дальше за насыпью, поднимается какая-то негативная неприятная энергия, которая отбивает всякую охоту спускаться вниз.

– В этом месте всегда так, – подтверждает Жива.

В отличие от Майи, у неё появляется так называемое чувство "стискивающегося шлема", словно кто-то костяными пальцами немилосердно сдавливает ей виски.

– Однажды я даже упала здесь в обморок.

– В обморок? – испуганно переспрашивает Майя.

– Ну да, потеряла сознание. Хочешь, покажу, где?

Майя кивает головой и спускается вслед за Живой в траверз. Пройдя с десяток метров, они оказываются у куста можжевельника на краю обрыва, за которым в обе стороны простирается главный окружной ров.

– Вот здесь у меня вдруг подкосились ноги, а дальше я ничего не помню. Когда же я пришла в себя, то обнаружила, что лежу на земле. И вижу этого самого Морока. И чувствую, будто в меня входит из земли какая-то сила.

В то время, как Жива всё это рассказывает, Майя видит за её спиной в сплетении ветвей, листьев и веточек сквозное очертание лица человека. Ясно видны глубокие пустые глаза, стиснутые губы, впалые щёки.

– Жива, – испуганно шепчет она.

– Что? – обычным голосом отвечает Жива.

– А как он выглядит?

– Ну, у него, – объясняет Жива, – такое сквозное лицо…

– Такое же, как… за твоей спиной? – шепчет Майя.

Жива оборачивается и видит это самое сквозное лицо. Оно не двигается и тем страшнее. Сквозящие глаза влекут к себе, затягивают в себя, они словно гипнотизируют.

– Это он? – спрашивает Майя.

– Да, – отвечает Жива.

Майя чувствует, что у неё из под ног уходит земля и подкашиваются ноги. Она падает на спину. Жива слышит падение тела за своей спиной и бросается к Майе.