Лысая гора - Страница 22

– Ты глубоко ошибаешься, – отрицательно мотает шляпой Микки. – Даже если они и закричат, их никто не услышит.

– Так что, им даже рот зажимать не нужно?

– Нет.

Безбородый Дэн подходят к Майе.

– Ещё один шаг и я закричу, – предупреждает Жива.

Безбородый делает этот злополучный шаг.

Жива визжит, вернее, она открывает рот, чтобы завизжать. Но визга совершенно не слышно. Голос у неё внезапно исчез, из горла у неё выходит только сип, как будто она кричит в себя.

Майя также пробует закричать, но и у неё ничего не получается.

– А-а, – сипит она. – Так это вы украли Зою? Что вы с ней сделали?

– Пока ещё ничего, – признаётся Дэн.

– Вы хотите принести её в жертву? – шепчет Жива. – Выпить её кровь?

– Нет большего заблуждения, чем это, – мягко замечает Дэн. – Настоящие вампиры не пьют кровь у людей!

– Ты не вампир, – прорезается вдруг голос у Живы, – ты – змея!

– Ха-ха, – усмехается ей разоблачённый аспид. – Где это ты видела змею, которая пьёт кровь? Тем более, что пить её нам запрещено. Кровь – это душа любого тела. А ваша красная кровь – это рабская кровь.

– Что же ты тогда делаешь? – испуганно восклицает Майя.

Тупо уставившись на неё, человек-змея ничего не отвечает. Человек-ящер также сохраняет молчание. Хотя глаза их скрыты за чёрными очками, Жива прослеживает по положению головы, куда направлен взгляд аспида. Дэн смотрит в нижнюю корневую чакру Майи. Неожиданно у той подкашиваются ноги, и она оседает на землю.

– Что с тобой? – бросается Жива к двоюродной сестре.

– Я не чувствую ног, – обессилено шепчет Майя.

Сразу поняв, в чём дело, Жива кидает на аспида гневный взгляд.

– Что ты с ней сделал, гад?

– Ничего, – отвечает Дэн. – Я ведь даже не касался её!

– Вставай! – умоляет сестру Жива.

– Я не могу, – чуть не плача, отвечает Майя.

Жива резко проводит рукой за спиной сестры, делая зигзагообразное молниеносное движение и тем самым словно обрубая невидимые нити.

– Молния, сверкай!

Затем она тут же коротко хлопает в ладоши и громко кричит:

– Гром, греми! Перун, помоги!

Услышав призыв к Перуну, к самому главному из языческих богов, аспид и херувим испуганно замирают.

Неожиданно Жива замечает, что сверху по тропинке на них с огромной скоростью мчится чёрно-красное пятно. Этим пятном оказывается велосипедист на горном велосипеде в чёрно-красном облегающем трико с защитным шлемом на голове, тот самый, чей портрет нарисован на подпорной стене.

– Бежим! – кивает она сестре, хватает её за руку, и они вместе стремглав бросаются навстречу приближающемуся байкеру, оставляя иных позади.

Развив сумасшедшую скорость, велосипедист со свистом проносится мимо расступившихся в стороны двух девушек в традиционных украинских нарядах, резко тормозит и едва не сбивает с ног двух молодых людей в чёрных шляпах.

8. Порядок здесь наводим мы

Майя и Жива бегут вверх по тропинке так, что только пятки сверкают. Убедившись вскоре, что их никто не преследуют, они останавливаются на пригорке и переводят дух.

– Чего это они? – спрашивает Муромский у людей в чёрном.

– А кто их знает? – пожимает плечами Микки.

– Наверно, вас увидели и испугались, – усмехается Дэн.

Собираясь ехать дальше, Муромский, на всякий случай, спрашивает:

– Вы тут девочку… в белом платье, случайно, не видели?

– Видели, – неожиданно отвечает Микки.

– Где?

– Вон там, – показывает Дэн. – Внизу, в высохшем озере.

Муромский скатывается на велосипеде вниз и останавливается перед котлованом, полностью заросший метровым сухостоем.

– Зоя! – зовёт он.

Нет ответа. Спешившись, он бросает велосипед и спускается в котлован.

– Зоя, ты где? Отзовись!

Случайно обернувшись, он неожиданно замечает за своей спиной Микки.

– Где же она? – удивлённо спрашивает Муромский.

– Вон там… была, – кивает Микки.

Как только велосипедист вновь отворачивается, бородатый резким движением заводит ему правую руку за спину и наклоняет его.

– Ты чё? – не понимает Муромский.

Повернув голову, он замечает, что к ним приближается безбородый.

Чернокожий начинает его обыскивать. Вывернув карманы спортивного костюма, и ничего там не обнаружив, кроме велосипедных очков и жевательной резинки, Дэн затем задирает до колена одну из штанин Муромского, а потом зачем-то стаскивает с другой его ноги кроссовку и отбрасывает её в сторону.

– И что дальше? – дёргается Илья.

Тот, кто сзади, ещё сильней заламывает ему руку и толкает его так, что он падает на колени.

– Не бойся, не бойся, – ласково произносит Дэн.

– А я и не боюсь.

– Я знаю. Мы ведь уже давно присматриваемся к тебе.

– А кто вы?

– Мы? – переспрашивает его Дэн. – Какая разница, кто мы? Главное – это выяснить сейчас, кто – ты.

– Имя! – требует у него Микки.

Муромский молчит.

– Отвечай! – Микки заламывает ему руку так, что тот лбом касается земли.

– Ну, Илья, – нехотя отзывается Муромский.

Микки слегка ослабляет хватку, позволяя ему поднять голову.

– Так вот, Илюша, – присаживается перед ним на корточки Дэн, – скажи мне, пожалуйста, что ты здесь забыл?

– Я?

– Ты-ты… а также твои ребятки… во главе с вашим бригадиром.

– Ничего мы здесь не забыли.

– Тогда какого дьявола вы сюда пришли?

– Мы? Ну это… Мусор сюда пришли убирать, порядок навести.

– Порядок здесь наводим мы. Запомни это.

– Вы – это кто?

– Неважно. Как нас не назови, суть не изменится. Мы – сущие, мы везде. И всё в этом мире принадлежит нам.